Опубликовано в рубрике 
«Eврoвидeниe» зaвeршилoсь нa минувшиx выxoдныx. Нaшa Мaнижa зaнялa дeвятoe мeстo. Рaзумeeтся, кoнкурс вызвaл бурю oбсуждeний. Прoдюсeр Иoсиф Пригoжин нe стaл скрывaть эмoции, кoммeнтируя выступлeниe рoссийскoй aртистки. Пo мнeнию супругa Вaлeрии, выбoр пeсни был нe сaмым удaчным, xoтя в прoфeссиoнaлизмe Мaнижи никтo нe сoмнeвaeтся.
«Мы нa зaслужeннoм дeвятoм мeстe. Xoрoшo, чтo нe нa пятнaдцaтoм… На мeня сущeствуeт тoлькo oднo мeстo — победителей. Я понимаю сызнова, когда можно не добрать пару баллов и остаться держи втором месте! Вот сейчас обсуждают, какое луг ты занял. Эти все прикрытия вслед за сильных женщин — ерунда, которую на собственном опыте я принять не могу. Во Франции в свою очередь сильные женщины! Песня вообще ни о нежели: о какой женщине? О чем говорим? Итальянцы победили — сие даже не обсуждается. А все остальное — левый базар. Вот, говорят, то, что наша сестра вошли в десятку, — это так строго! Что тут крутого? Может, автор этих строк еще красную дорожку постелем и прел дадим за девятое место?
Манижа — потрясающая кукольница, я желаю ей счастья, радости, для того чтобы все сложилось, но видно, который все сделано на скорую руку, все на свете сшито белыми нитками. Я считаю, словно это абсолютно неправильный выбор песни, сие мое личное мнение. Хотя в прошлом году я был уверен в правильном выборе песни. Конечно, угоду кому) Манижи это потрясающе, у нее пиар, о ней узнают, возлюбленная музыкант, она классная. А в целом, если нет мы говорим для страны… Депутаты пусть даже на уши встали! Когда нас всех считают вслед идиотов — это обидно. Панайотов, Чумаков, огромное наличность людей присылали музыкальные материалы. Кто именно-то решил взять ее и выслать, не считаясь ни с кем вокруг», — поделился мнением сопродюсер.
В процессе беседы Иосиф вспомнил, наравне сам вместе с Валерий стал жертвой отбора для «Евровидение». Ему обещали поездку для конкурс, но этого не сотворилось.
«Запретят потом Валерию на каком-ведь канале или нет — это еще не имеет значения. Я хочу возговорить, что нас кинули в 2009-м году, я самоуправно был жертвой „Евровидения“. Я — жертва отбора „Евровидения“. Я подставил артиста, часом согласился на это. Нас обманули, и ни одна душа за это не ответил. Нас обманули, кое-когда Леру уговорили представлять Россию, и как-нибуд мы потратили более 300 тысяч долларов. Всего только вдумайтесь! 300 тысяч долларов сверху сегодняшний день — это 20 с лишним миллионов возьми номер, на клип, на песню. Ты да я свои деньги потратили, а о нас взяли и вытерли уходим. Я живу до сих пор с этой болью. В (видах меня это не проигрыш, сие боль. Это такой развод был! Когда-нибудь мы начали это делать, безвыгодный было еще отбора. Я вспоминаю Игоря Крутого и Принцип Фадеева, которые, когда кинули Леру, встали и высказали неординарный протест. Но их никто безграмотный услышал.
И поехала Приходько. И где Приходько? Кто именно сегодня страдает за позицию сообразно стране, кто сегодня является народным артистом, кого запрещают в Украине? Валерию. Сие как у Михалкова — свой среди чужих, нездешний среди своих. Определенная группа людей, которая решает, кому долгоденствовать, а кому — нет. Вот и все. Смотри вам и демократия. Мы, получается, отправили Приходько, а та бегала с ружьем в окопах сзади России, с оружием в Донецке против наших нижний чин, ее показывали в эфире. А нас без затей взяли и смахнули. Не чужие, приставки не- иностранцы, а свои. Свои кинули! И ни одна душа не извинился за это, — признался Пригожин. — Знаете, временами наша Россия будет настоящей, мощной и сильной? Когда-когда мы научимся ценить своих соотечественников за достоинству. Поэтому пока мы самочки не начнем себя уважать и ставить высоко, ничего не получится. Я знаю, во вкусе выглядит этот отбор… У нас нет слов всех историях делают крайними других людей, а для другом уровне не замечают, словно они косячат. „Евровидение“ воспринимается (языко частная собственность, понимаете: я тут амфитрион, я так решил. А чьи песни открывали концертино, посвященный воссоединению Крыма с Россией? Валерии. И сей поры мы не научимся быть единым фронтом, останемся совком. Оттого-то что тогда каждый прислуживал маленькому начальнику, не более бы угодить. Один — другому, оный — третьему. Никто не хочет отказаться серьезными вещами, все хотят учиться вышиванкой: свои маленькие вышили — и забыли проблемы. В рассуждении сего для Леры „Евровидение“ не существует во всех отношениях. Она большой артист. Ей на какого хрена этот конкурс в каком-либо виде? Скромно нас тогда уговорили и кинули. А я тутти время молчал…»